ЕВРАЗИЯ - Главный режиссер

Главный режиссер - народ

Если театр отдаляется от народа и его политических чаяний, выраженных в художественных образах, то он теряет свою эволюционную функцию, следовательно - основу своего существования в культуре

Театр - не просто голос народа, театр - уникальное общественно-политическое явление, выражающее сокровенную народную волю через красоту. Об этом с новой силой мне напомнил прошедший 29 октября - 2 ноября в Саранске Всероссийский фестиваль национальных театров «Штатол» («Родовая свеча») - значительное событие в культурной жизни страны.

Национальный театр не просто укрепляет политическую народную волю, но являет ее в зримой и убедительной метафоре и самому народу, и миру.

Театр с древнейших времен сопровождает каждый народ на его историческом пути. Существование народа как такового есть политика. Быть чувашем, мордвином, татарином, русским, калмыком, даргинцем, марийцем, башкиром - это грандиозное политическое действо на сцене истории, продолжительность которого зависит как раз от воли народа к базовым, вековым традициям. Именно свою политическую истину бытия народ несет из глубины веков, что и является условием сохранения каждого культурно самобытного народа.

И исчезает народ - теряя политическую волю к жизни, к раздумьям о своем и только своем месте в огромном мире, к совместному действию, каковым и являлся театр еще в Древней Греции и каковым, по существу, остается сейчас. Национальный театр не просто укрепляет политическую народную волю, но являет ее в зримой и убедительной метафоре и самому народу, и миру.

Лучший, по всеобщему признанию, спектакль фестиваля - «Араш» Калмыцкого национального драматического театра имени Б. Басангова (режиссер Борис Манжиев) показывает вселенскую волю калмыков к выживанию. В декабре 1943 года калмыцкий народ Указом Президиума Верховного Совета СССР в 24 часа был отправлен с родной земли в районы Сибири, Дальнего Востока, Заполярья, острова Сахалин. Калмыцкий народ за тринадцать лет разлуки со степью потерял половину своего населения, но все равно выжил - как народ. Спектакль рассказывает о мальчике по имени Араш, ежедневно встречающем эшелоны с фронта, надеясь дождаться своего отца. Араш теряет не только отца, но и мать, и многих других родственников.

В спектакле показано, что с калмыками и на холодной чужбине остается их степь с тюльпанами, в которую они надеются вернуться. И в чужом краю издалека их хранит родная земля, которую они самоотверженно считают своей.

Красноречив образ русской женщины Степаниды, которая по-своему заботится о калмыцкой семье. И калмыки любят ее - как родную. Власть, изгнавшая калмыков с отчей земли, для них не ассоциируется с русском народом. Эта мудрость калмыцкого народа впоследствии и станет залогом выживания и нового утверждения в своем государстве, когда-то несправедливо обидевшем калмыков.

Спектакль выражает боль изгнанного народа. Но в сердце калмыков нет абсолютизации боли. Народ живет вопреки боли и благодаря своей природной мудрости. Борис Манжиев художественно соединил в спектакле судьбу народа с той политической стихией, которая и правит нашей жизнью. Спектакль позволяет лучше понять и чеченцев, и крымских татар, да и русских, которые уже в конце XX века были вынуждены бежать из иных республик бывшего Советского Союза…

А много ли политики в русской классической драматургии? Безусловно, много. Например, «Вишневый сад» Антона Чехова показывает, как дворянский класс добровольно отказывается от великой роли в сохранении России, продает ее, олицетворенную в образе вишневого сада, заведомо для вырубки.

Русскую классическую пьесу - «Власть тьмы» Льва Толстого - представил Мордовский государственный национальный драматический театр, возглавляемый идейным вдохновителем и главным организатором фестиваля Евгением Пуловым. Пьеса Толстого, прозвучав на мордовском-эрзя языке, явила уже много веков естественный и для русской художественной ткани национально-культурный колорит мордовского быта и бытия. Спектакль тоже убедительно выразил политическую волю мордвы - жить и оставаться в истории, не переставая задавать себе вечные вопросы о добре и зле, убеждая себя в том, что невозможно благородно существовать без Бога в сердце. Спектакль, поставленный актрисой Тамарой Весеньевой, отличается и точностью подбора характерных актеров для исполнения ролей в классической пьесе.

А вот Марийскому государственному национальному театру драмы имени М. Шкетана, показавшему спектакль «Девичьи посиделки», не хватило как раз вдумчивого взгляда героев в свою судьбу. Без этого нет и никогда не было театра, как не было и спектакля, который состоял лишь из однообразия песен, плясок и какой-то предпраздничной, малозначительной суеты, какой-то бездумной жизни. Образ марийского народа, чья борьба за существование и в настоящее время еще связана с борьбой за традиционные верования, за утверждение божественной связи с природой, в спектакле не был явлен в неповторимой, цельной метафоре, в убедительном взаимодействии, гармонии и конфликте характеров.

Национальный театр может быть только народным. Однако, на фестивале «Штатол», призванном показать уникальный образ счастливого и трагичного народного бытия, даже Татарский государственный академический театр имени Г. Камала показал лишь наивную, в чем-то карикатурную комедию «Зятья Гэргэри», связанную с обрядом сватовства у крещеных татар, по пьесе Туфана Миннуллина. Взыскательные зрители ждали от знаменитого Камаловского театра более серьезного, конкурентоспособного фестивального представления, соответствующего сложной и великой исторической судьбе татарского народа, а не просто веселое этнографическое зрелище, хотя и с вполне искусной игрой актеров. Дело даже не в изначально легком жанре комедии, поскольку и в этом жанре Мольер, Грибоедов и Гоголь умели рисовать глубокие, пронзительные и даже трагические образы народа.

А вот национальный молодежный театр имени Мустая Карима из Башкортостана в спектакле «Лавина», поставленном Линасом Мариюсом Зайкаускасом, показал историю преодоления человеком страха перед природой. Без преодоления страха перед грозным могуществом стихии невозможно было бы устроение народом своей жизни, обретения географического пространства для существования под солнцем. Герои спектакля, боясь звуковых волн, способных вызвать сход снежных лавин, разговаривают лишь шепотом. Ровно девять месяцев в году они должны жить бесшумной жизнью. Нельзя даже рожать, потому что крик младенца может вызвать гнев природы. Встает тот же глобальный, всемирный политический вопрос - быть или не быть? - из драматургии Шекспира. Молодая пара в «Лавине» все-таки рожает ребенка «преждевременно» - и ничего страшного в природе не происходит.

Преодоление страха всегда сопряжено с болью, подобной боли героини пьесы «Лавина» при родовых схватках. Так и воспроизводство культуры, новых моделей жизни сопряжено с преодолением страха отказаться от старых стереотипов. Но без этого не было бы развития народа. Человек борется - и побеждает, ребенок рождается. Природа любит человека, любит за мудрое мужество, за целомудренную борьбу. Спектакль показал, что человека, борющегося за новую, вновь рождающуюся жизнь, природа признает своей органичной частью. А какая в этом политика? Такая политика, что народ отстаивает право на жизнь в том естественном контексте, который его и сберег на свете.

Даргинцев берегут их горы, их горные традиции, которые, по сути, являются и общечеловеческими. Даргинский государственный музыкально-драматический театр имени О. Батырая Республики Дагестан (главный режиссер - Мустафа Ибрагимов) привез в Саранск драму «Завещание», поставленную Муслимбеком Кемцуровым, который сам сыграл и главную роль отца семейства. В традиционном конфликте отцов и детей явлен конфликт душевности и псевдодушевности. Истинную любовь и преданность отцу и родному очагу проявляет вроде бы «блудный» сын, а не якобы образованные и успешные сыновья. Благодаря искренней душевности таких «блудных» детей сохраняются и народы в истории, и государства, и родные очаги не гаснут.

Театр чувашского народа восходит к Уяву - весеннему девичьему хороводу. Хор есть и сама жизнь народа, в том числе - и борьба народа за существование, которая бывает успешной только в гармоничном единстве людей, не оторвавшихся от природы. И «серебряное войско», состоящее из женщин (а женщину в чувашском миропонимании олицетворяет серебро), - как хоровод, как созвучие энергий, как трагическая гармония. Без этого созвучия нет мужества и нет победы. Мужество - не хаос, а всегда хоровод, всегда поэма.

Драматург Марина Карягина и режиссер Станислав Васильев создали красивую поэтическую трагедию о сохранении чувашского народа в истории. Спектакль «Серебряное войско» - о родовом племени, которое в результате набегов чужеземцев осталось без мужчин. И воинами стали женщины, которые защитили свою землю.

Национальный театр показывает не только прошлое и настоящее народа, но и организует его будущее, непременно связанное с историей, с сиянием «родовой свечи», с самобытным национальным миропониманием народа. Причем, участником действия является и зритель, чью сокровенную политическую идею национального существования в мире разыгрывает театр. Так театр задуман социальной эволюцией, культурой.

И если он отдаляется от народа и его политических чаяний, выраженных в художественных образах, уходит в «самовыражение» творческой индивидуальности, а нередко и человеческих комплексов отдельно взятого актера или режиссера, то он теряет свою эволюционную функцию, следовательно - основу своего существования в культуре. Главный режиссер театра - народ. Это не изменилось со времен первых древнегреческих театров…

Камиль Тангалычев