ЕВРАЗИЯ - Малороссийское население и его роль в социокультурном развитии Донского региона

Присоединение к России во второй половине XVIII века Причерноморья, Правобережной Украины и Предкавказья привело к значительной миграции населения внутри страны. Успехи во внешней политике стали причиной того, что территория Войска Донского стала внутренним регионом страны, и при этом - одним из основных районов крестьянской миграции. Однако, если заселение Новороссии и Предкавказья шло в основном по инициативе и под контролем государства, то переселение на Дон представляло собой стихийный процесс.

Главная причина миграций - процесса перемещения людей, пересекающих границы тех или иных территорий со сменой места жительства навсегда или на длительный срок - экономическая. Вместе с ней важную роль играют политические, демографические, национальные, религиозные и другие факторы. Миграционные процессы существенно влияют на особенности генофонда населения регионов, характеризующихся интенсивной миграцией. Проблема мигрантов состоит не только в том, что они должны адаптироваться к местным условиям, но и в том, что местное население должно приспосабливаться к культуре и образу жизни пришлого населения.

В ситуациях, когда численность пришлого населения довольно значительна, происходит как бы «встречная адаптация», когда пришлое население вынуждено адаптироваться к суровым природным условиям, а местные жители должны осваивать чуждые их культуре навыки социальной жизни, привнесенные извне. Подобный процесс происходил на Дону в XVIII - начале XIX века, когда за короткий промежуток времени появилось огромное количество «пришлого населения», однако, его неравноправие по сравнению с казачеством являлись существенным тормозом в развитии межэтнического взаимодействия. Отсюда и те прозвища, которыми казаки наделяли малороссийских крестьян - «хохол», и великорусских крестьян - «кацап», с соответствующим пренебрежительным отношением к ним.

Во многом такое отношение местного казачьего населения к пришлому крестьянскому объясняется тем, что мигранты заняли вакантную нишу в социально-экономической структуре Войска Донского - населения, основу хозяйствования которого составляло сельскохозяйственное производство, и главным образом, земледелие. Это негативно было встречено рядовыми казаками, но приветствовалось и поощрялось донской старшиной, во владениях которых пришлое население нашло защиту и покровительство, естественно за необходимую плату - несение феодальных повинностей.

К середине XVIII века на Дону проживало значительное количество малороссиян. В 1763-1764 годах в Войске Донском была проведена ревизия крестьян, из 20 422 выявленных малороссиян мужского пола (м. п.) 8 626 человек примыкали к станицам, а 10 250 к старшинам их всех обложили податью в пользу государства. Ревизия установила, что на Дону имеется у частных лиц - 19 123 крестьян-украинцев м. п. («малороссов»), или 72% всех донских крестьян. Правительство неоднократно пыталось предотвратить бегство малороссиян на Дон, но так как большое количество свободных рабочих рук было выгодно, в первую очередь, донской старшине, эти меры не были эффективными.

Малороссияне заселяли главным образом юго-западные округа Войска Донского - Донецкий и Черкасский. Так, из 26 579 крестьян м. п., проживавших на Дону по 4-й ревизии (1782 год), более половины осели в Черкасске и округе и в Верхнем Донецком начальстве. После указа Павла I о закрепощении донских крестьян в 1796 году колонизационный поток хлынул в Предкавказье, но большое количество малороссиян предпочитало обосноваться на Дону. Многие беглые малороссияне на допросах в Войсковой канцелярии заявили о готовности служить, лишь бы их освободили от «крестьянства».

Для пресечения «пристанодержательства» в начале XIX века правительство предприняло ряд мер, которые оказались малоэффективными. Донская старшина, заинтересованная в наличии рабочих рук в своих хозяйствах, продолжала сманивать крестьян на Дон. С 1798 года по 1816 год прирост крестьянского населения в Войске Донском составил 57 374 человек. С 1820-х годов происходит резкое уменьшение количества переселенцев на Дон. В первую очередь это связано с закрепощением бежавших крестьян и уравнением их в правах с «потомственными крепостными». К 1858 году общая численность крестьян, проживавших в Донской области, увеличилась и составила 286 302 человека. Подавляющее большинство из них были выходцами из малороссийских губерний.

Природно-климатические условия Малороссии и Земли войска Донского во многом сходны, поэтому многие традиции переселенцы сохраняли в осваиваемом регионе практически в неизменном виде. Так, малороссияне, которые приходили на Дон, жилища строили так, как это делали на их родине. Господствующим типом сельского дома было прямоугольное двухкамерное строение, состоящие из хаты и сеней. Характерная черта малороссийской хаты - ее небогатый, но привлекательный внешний вид: чисто выбеленные стены с росписями, соломенная, искусно подстриженная крыша и окна с резными ставнями и другими украшениями, гармонирующими с окружающим пейзажем. Отличительная черта малороссиян от русских, которую отмечали многие современники, - опрятность и лучшая обстановка жилья. Если дома малороссиян содержались опрятно, то у русских (по-видимому, великорусских крестьян) «от нечистоты заводятся насекомые, в особенности тараканы и блохи».

Особенностью донских слобод являлось то обстоятельство, что они не испытывали потребности в земле, так как их владельцам принадлежали «огромные довольствия». В дореформенный период трудностей с обеспеченностью земельными наделами у донских крестьян не было. Большинство донских помещиков имели от 100 до 300, а некоторые - от 500 до 1000 дес. земли на душу. Естественно, что не вся помещичья земля приходилась на долю крестьянской запашки. Более того, не вся земля вообще обрабатывалась, так как по-прежнему у крупных землевладельцев значительное место в структуре сельскохозяйственного производства занимало скотоводство. Однако, количество земли на душу населения в земледельческих районах - Миусском и Донецком начальствах - также свидетельствовало о больших возможностях для развития не только помещичьего хозяйства, но и собственно крестьянского. Накануне отмены крепостного права средний крестьянский надел в Миусском округе равнялся 4,5 дес., Донецком - 6,5, Первом Донском и Втором Донском - 8 дес.

Хуторской менталитет привел к тому, что в общине донских крестьян, как и в малороссийской «громаде», не было регулярных переделов земли, поэтому основной ее задачей стало налаживание и регулирование индивидуального землепользования при общинном владении угодьями. Индивидуализм и стремление к хозяйственной самостоятельности донских крестьян проявлялись и в распределении повинностей. Донские помещики при распределении повинностей исходили, прежде всего, из собственных интересов, главным условием при этом естественно оставалось исправное их выполнение. По примеру великорусских помещиков они попытались ввести круговую поруку с тем, чтобы обеспечить исправный платеж податей и отбывание повинностей.

Так, 15 ноября 1787 года Войсковым гражданским правительством для более исправного выполнения повинностей было приказано выбирать из крестьян станичных (хуторских и слободских) старост и атаманов. На первых порах они избирались «для одного наблюдения при нарядах порядка взыскания подушных денег». Очень скоро войсковые власти убедились в том, что, связанные круговой порукой, крестьяне более исправно выполняли натуральные повинности. Поэтому 22 сентября 1788 года в специально изданном приказе предписывалось «избирать над малороссиянами из них самих людей доброго состояния, одомовленных и зажиточных, в атаманы и есаулы». Помимо сбора подушных податей, атаманам вменялось в обязанность, чтобы «малороссиян же наряжали б в работы и тягости по требованиям станичных атаманов оные малороссийские атаманы неотложно».

Самым серьезным препятствием на пути этнокультурного взаимодействия малороссиян и казаков являлись не этнические различия, а внешний фактор - оформление сословной замкнутости казачества.

Но и эти меры Войскового правительства успеха не принесли, так как зажиточные крестьяне не имели достаточных средств, чтобы платить за всех «недостаточных», а соответственно недоимки продолжали расти. Отчасти поэтому, в первой половине XIX века круговая порука не получила дальнейшего распространения. Но, как нам кажется, причина неудачного введения круговой ответственности за уплату податей кроется в противоречии между хуторской ментальностью крестьян и стремлением помещиков обеспечить собственное хозяйство надежным источником дохода путем ввода круговой поруки. Это привело к сопротивлению крестьянской общины такому нововведению, ибо хуторская ментальность пришлых малороссиян с ее приоритетом индивидуалистических ценностей, наряду со свободолюбием и стремлением к личной независимости, отвергали всякое «поравнение».

Более того, многие донские помещики разделяли такую позицию, поскольку при круговой поруке «достаточные платили по некоторому числу за неимущих, что несогласно ни с законом, ни с человеколюбием, ибо люди, один от другого ничем не одолженные, не имели обязанности один за другого ответствовать». Тем самым, в Войске Донском распространено было равномерное взимание оброка, независимо от степени зажиточности того или другого крестьянина. Такая система распределения феодальных повинностей свидетельствовала о высокой степени индивидуальной ответственности за собственную платежеспособность каждого члена общины.

Подчас трудно решить, где кончаются хозяйственные функции общины и где начинаются социальные. Отсутствие необходимости в постоянных переделах земли, ввиду ее обширности привело к тому, что на Дону крестьянская община потеряла одну из важнейших своих функций, что естественно ограничивало ее влияние на хозяйственные дела, так как практически отсутствовал механизм влияния на зажиточных крестьян со стороны рядовых общинников. Отсутствие рычагов влияния на хозяйственную деятельность крестьян существенно ослабило позиции сельской общины, в сохранении которой были заинтересованы не только сами ее члены (во всяком случае, их большая часть), но и Войсковая администрация. Поэтому в ведение крестьянской общины передали некоторые судебные функции.

Определение войсковой канцелярии от 27 августа 1819 года запрещало помещикам самим наказывать крестьян за целый ряд мелких преступлений или давать позволение на то своим управителям. Наделение крестьянской общины пусть даже и незначительными судебными функциями способствовало повышению ее роли в жизнедеятельности сельского общества. Однако, у крестьян появился механизм защиты от произвола помещика. Конечно, тяжелые преступления (в том числе, неповиновение власти помещика, побои и покушение на жизнь помещиков и др.) подлежали юрисдикции сыскных начальств. Но все следственные мероприятия проводились при непосредственном участии крестьян, что позволяло им защищать членов своей общины перед произволом помещика или его «несправедливыми» поступками.

В тех случаях, когда община считала человека незаконно обвиненным или наказанным (а чувство социальной справедливости в крестьянской общине всегда было обостренным), она предпринимала все меры, чтобы помочь ему. Особенно часто такая «общинная помощь» находила свое применение при укрывательстве беглых или организации побегов, в которых иногда участвовало едва ли не половина населения крестьянских поселков.

Важнейшим критерием национальной идентичности малороссиян в условиях миграции является сохранение традиционной культуры. Так как этнические, языковые, религиозные отличия малороссиян от донских казаков были несущественны, то возможность противостоять ассимиляции была очень низкой. Наличие большого количества межэтнических (малороссиянин-казак) контактов - браков и кумовства - свидетельствует о близости культур и отсутствии серьезных барьеров на пути межэтнического взаимодействия. Самым серьезным препятствием на пути этнокультурного взаимодействия малороссиян и казаков являлись не этнические различия, а внешний фактор - оформление сословной замкнутости казачества, которое юридически было закреплено в Положении об управлении Войском Донским 1835 года. После принятия этого Положения межэтнические и межсословные контакты существенно сократились, но не прекратились.

Наличие в дореформенный период в Войске Донском крупной малороссийской диаспоры существенно изменило этнический и социальный облик данного региона, обогатило донскую культуру. Так, широкое распространение на Дону получили малороссийские песни и эпические произведения, народная украинская архитектура, особенности семейно-брачных отношений и др.

Малороссийская миграция, представляя собой второй эшелон переселения (первый - казаки), привела к тому, что они вынуждены были приспосабливаться к новым условиям жизни. Так, совместное проживание привело к усилению административно-судебных функций малороссийской громады. Причем это отразилось не только на традиционной культуре малороссиян, но и на формировании культуры донских казаков. Например, в донском говоре присутствует много заимствований из украинского языка, казаки переняли у малороссов земледельческие традиции, в частности тяжелый малороссийский плуг, рачительное отношение к собственному хозяйству как основе жизнедеятельности.

Неслучайно уже в дореформенный период на Дону наблюдаются две полярные тенденции - «оказачивание» малороссиян и «окрестьянивание» казаков. Ликвидация сословного деления после 1917 года и репрессивная политика в отношении казаков приведет к значительному сокращению казачьего и малороссийского компонента и пополнению русского этноса «вчерашними» казаками и малороссами. Причем черты малороссийской и казачьей культуры у русских, проживающих на Дону, весьма существенны и в наши дни.

Общие исторические корни, традиции и обычаи русских и украинцев особенно заметны в контактных зонах, самой крупной из которых является Юг России. Именно в этом регионе есть все необходимые условия и возможности для политической, экономической и культурной интеграции России и Украины.