Интервью с министром иностранных дел Исламской Республики Иран Али Акбаром Салехи.

- Учитывая Ваш предстоящий визит в Москву, хотелось бы спросить Вас о цели этого визита? Какое он имеет отношение с последними событиями вокруг Ирана?

- Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!

Во время визита в Москву состоится заседание совместной экономической комиссии на уровне министров. Хотя эксперты будут там уже раньше. Большое количество представителей различных государственных органов Ирана будут присутствовать на этой встрече. Из различных министерств, организаций и институтов. На этой встрече состоится обсуждение и обмен мнением по различным вопросам в области торговли, экономики, промышленности, научного, культурного, банковского сотрудничества, взаимной инвестиции. Также предусмотрено подписание совместных соглашений. Это будет десятое по счёту заседание совместной экономической комиссии. С иранской стороны в комиссии председательствует МИД, а с российской стороны председателем является министр энергетики. Основная цель - проведение заседания в рамках экономической комиссии.

До сих пор, слава Богу, работа в этом направлении имела хорошее развитие. Предыдущее заседание совместной комиссии состоялось в Тегеране, на котором были достигнуты хорошие соглашения. Кроме того, что мы работаем в области реализации предыдущих соглашений, будем свидетелями достижение дополнительных соглашений.

По ядерным вопросам у нас тоже хорошие отношения. Слава Богу, уже три года как началась эксплуатация АЭС Бушер. Не смотря на то, что, к сожалению, порой друзья в информационной сфере некорректно освещают ситуацию, и в общественном мнении создалось впечатление того, что АЭС Бушер всё ещё не достигла стадии эксплуатации.

- Если разрешите, то АЭС Бушер будет отведен отдельный вопрос...

- Да конечно, мы подробно остановимся на этом вопросе, чтобы общественное мнение поняло суть ситуации, и, что вообще означает начало эксплуатации АЭС. В любом случая будем также обсуждать вопросы развития сотрудничества в ядерной области.

В целом на данный момент наши отношения с Россией находятся в самом лучшем состоянии. Наши политические отношения являются отличными. Мы находимся в режиме постоянных консультаций, в частности, в области региональных кризисов. По сирийскому кризису у нас единомыслие, а также совпадение позиций, и мы совместно работаем по этому вопросу. Так что, в политическом плане у нас очень хорошие условия.

Россия в качестве одного из важных членов мирового сообщества также играет свою роль в рамках группы 5+1. Россия также является основателем Шанхайской организации сотрудничества, а Иран является членом-наблюдателем в ней. Кроме того, с географической точки зрения, естественно, мы были, являемся и будем оставаться соседями.

С исторической точки зрения наши отношения испытывали и падение, и рост. В любом случае, мы были свидетелями и хороших дней, и, порой, нехороших. Но в целом, я хотел бы сказать, что мы с большим оптимизмом относимся к будущему и перспективе двусторонних отношений. То есть постепенно наши позиции по многим вопросам сближаются, что само по себе может послужить основной причиной для укрепления, по сравнению с прошлым, наших отношений в политической и других отраслях.

- Вы в какой-то степени ответили на мой следующий вопрос, но мне хотелось бы задать его с другого ракурса. Вы сказали, что Россия - страна, соседствующая с Ираном, - занимает определённое место в мировой политике, что, с точки зрения внешней политики, может быть полезно для Ирана в продвижении своих целей. Вы также говорите о том, что в последнее время политические отношения находятся на самом лучшем уровне. Вопрос мой заключается в том, какое место занимает Россия во внешнеполитической доктрине ИРИ? И то, что мы сегодня наблюдаем развитие политических отношений, является ли это временным явлением, либо это часть общей политики государства, направленная на развитие отношений с этой страной?

- Внешнеполитические приоритеты Исламской Республики Иран вполне понятны и очевидны. Мы не раз говорили, что на первом плане наших приоритетов стоит вопрос выстраивания отношений с нашими соседями. Мы - в числе немногих стран, у которых очень много соседей. На данный момент 15 стран имеют с нами водные и наземные границы, в том числе Россия, которая является нашим большим соседом. Как я уже говорил, наши исторические отношения с Россией, для всех очевидны, и мы на протяжении многих столетий взаимодействуем друг с другом. Ещё раз повторюсь, что эти отношения имели взлеты и падения, но в целом, в любом случае, мы не можем не нуждаться друг в друге. То есть Россия и Иран - две страны, которые, несомненно, должны стремиться укреплять свои отношения во всех областях, и не могут оставаться безразличны по отношению к двусторонним отношениям, так как без этого потеряют обе стороны. В то время как, если обе наши страны будут уделять особое внимание двусторонним отношениям, то от этого выиграют обе страны.

Учитывая текущие преобразования в современном мире, которые имеют быстрый и широкий характер, мне кажется, что если мы рационально и прагматически подойдём к вопросу, то придём к выводу, что мы неизбежно должны прийти к политическому взаимопониманию и создать стратегические отношения.

Возможно, иногда из-за накопившихся недоразумений некоторые силы в обеих странах создают преграды на пути развития этих отношений. Путём своих действий, высказываний или занятия той или иной позиции. Однако, я хотел бы подчеркнуть с нашей стороны, мы же не можем высказываться со стороны русских, но со стороны нашей страны, воля нашего государства основывается на том, чтобы довести отношения с соседними странами до самого высокого уровня и до самого лучшего состояния. И среди наших соседей, несомненно, Россия в качестве важной, большой и сильной страны, играющей особенную роль на мировой арене, занимает приоритетное место, и является для нас важной. У великого лидера ИРИ на этот счет есть такое высказывание, которое содержит в себе всё то, что я хотел бы сказать: «Мы желаем существование сильной России и независимого Ирана. Сильная Россия и независимый Иран друг с другом могут выстроить такие отношения, которые будут отвечать интересам двух народов и региональной стабильности, а также миру и безопасности во всем мире». Поэтому эти две страны могут стать взаимодополняющими.

Наша воля, подчеркиваю, наша воля, воля нашего государства основана на том, чтобы укрепить наши отношения с Россией настолько, насколько это возможно.

То, что касается недоразумений, которые имели место в прошлом, как говорят в исламе - Аллах прощает то, что случилось в прошлом. Были разногласия, которые прошли. Мы же не можем возвращаться назад. Мы должны смотреть вперёд. В отношениях любых взятых двух стран существуют периоды падения и развития отношений.

Я ещё раз подчеркну, что мы сейчас находимся на этапе развития наших отношений. Со своей стороны в этом плане я большой оптимист. Надеемся, что российская сторона в свою очередь будет исходить из такого же видения, что, несомненно, так и есть. Таким образом, мы сможем ускорить процесс укрепления, развития и укоренения наших отношений.

- Ещё одним вопросом сотрудничества между Россией и Ираном, кроме, конечно же, сотрудничества в области АЭС Бушер, является взаимодействие в рамках группы 5+1. Россия является постоянным членом СБ ООН, состоит в группе 5+1, один из раундов переговоров состоялся в Москве. Как Вы оцениваете роль России в переговорном процессе Ирана с группой 5+1? Господин Лавров в свою очередь предлагал план поэтапного разрешения, который впоследствии стал известным под его именем, какова Ваша оценка в этой связи?

- Да, примерно два года назад у меня состоялся визит в Москву, в ходе которого господин Лавров высказал это предложение. Мы отнеслись к нему с одобрением. Но там же мы и подчеркнули, что, учитывая политизацию нашей ядерной программы, ее решение требует немного времени и терпение. Почему? Потому что, если подойти к этому вопросу с технической точки зрения, то его можно решить в течение нескольких часов. Даже не нескольких дней, а за несколько часов. Даже с юридической точки зрения этот вопрос можно решить за один-два дня. Но когда вопрос принимает политизированную форму, то для него нельзя установить время, так как нуждается в политической воле сторон.

Я в то время сказал господину Лаврову, что Ваш план очень хороший. Но в большей степени он опирается на юридические и технические аспекты вопроса, хотя в нем есть и политический аспект. И именно политические аспекты этого плана являются проблематичными. Но в тоже время является шагом вперед. Как говориться, чтобы пройти путь в тысячу миль, нужно сделать первый шаг. Любой путь начинается с первого шага. И я сказал, что с Вашим планом можно сказать, что первый шаг сделан. К счастью учитывая процесс преобразований, который мы наблюдали с того времени, можно сказать, что суть этого плана в той или иной степени присутствует в ходе переговоров. Можно говорить, что на сегодняшний день все те пакеты предложений, которые были предложены как с иранской стороны, так и с противоположной стороны, основаны на том принципе, который предложил господин Лавров. То есть на основе поэтапности и взаимности, иначе говоря, в ответ на любой шаг, сделанный одной стороной, другая сторона должна предпринять ответный шаг. То есть на основе поэтапности и взаимности. Эти два важных принципа, которые имели место в плане господина Лаврова, сегодня заложены в обеих пакетах предложений как иранской стороны, так и противоположной, и это на мой взгляд является эволюцией. Таким образом, в заключении хотел бы сказать, что план господина Лаврова, если и не полностью, то его большая часть и принципы содержаться в процессе.

Если говорить о положении и роли России, то можно сказать, что Россия имеет значительный вес в группе 5+1. Несомненно, позиция России в рамках группы 5+1 может играть весьма конструктивную роль. Мы надеемся, что дай Бог на следующей встрече, которая должна состояться в Алма-Ате, в Казахстане, благодаря помощи дружественных стран, как Россия, мы будем свидетелями продвижения вперед.

- На Мюнхенской конференции мы стали свидетелями того, как Вы сделали заявление по поводу переговоров с США, в которых появились положительные импульсы. Тем не менее, Верховный лидер в своих последних заявлениях опроверг этот вопрос. Однако, затем представитель Белого Дома заявил о том, что США готовы вести с Ираном двусторонние переговоры в рамках саммита в Казахстане. Как вы расцениваете выражение данной готовности? Как вы считаете, возможны ли переговоры по этому вопросу?

- Любые действия МИДа или министра иностранных дел осуществляются в национальных интересах и в рамках общей позиции государства. Это означает то, что я ничего не говорю, а МИД не делает того, что выходило бы за рамки данных интересов и общей позиции строя. В общем, это является правилом, и так поступают все государства. Между тем, в последних заявлениях Верховного лидера ИРИ не прозвучало отказа от переговоров. Возможно, каждый понял это по-своему. Однако, таким образом, как его светлость ранее отметил, и в соответствии с их предыдущими словами мы сказали, что переговоры будут тогда, когда мы будем уверены в благих намерениях другой стороны. Это не отказ от переговоров. Мы отрицаем переговоры с сионистским режимом и подчеркиваем, что ни при каких условиях не ведем, не вели, и не будем вести диалог с данным режимом.

Однако, в отношении США подобной речи не идет. На это указал сам Верховный лидер, поэтому мы из его слов не делаем выводов об отказе от переговоров. Его светлость объяснил условия и платформу переговоров и сказал о том, что, как мы должны рассматривать такое противоречие, что с одной стороны на нас наводят дуло пистолета, а с другой стороны говорят о том, что готовы к переговорам. Это противоречие. Сначала уберите дуло пистолета и будьте честны в своих намерениях. Если бы Верховный лидер намеревался отказаться от диалога, то мы бы не вели ранее переговоров с Америкой.

Например, мы вели переговоры с американцами в Бонне. Если бы мы не хотели вообще вести переговоров, и диалог с США был бы «красной линией», то почему тогда мы вели с ними переговоры в Бонне. Если переговоры означают то, что, не дай Бог, Иран проявляет свою слабость, то разве в Бонне мы продемонстрировали слабость? По моему мнению, это все ошибочные умозаключения.

Или вы были свидетелями того, как в Ираке мы напрямую разговаривали с Вашингтоном. Почему мы вели переговоры там? Разве мы признали там свое поражение? Или США использовали иранскую карту? То есть, по мнению мировой общественности, мы стали слабыми? Это абсолютно не так, наоборот, наша цена повысилась. Данные переговоры таковы, что являются предметными переговорами. По поводу предметных переговоров, темой которых является ядерная программа, для нас не существует запрета. Мы это уже не раз говорили, и если такой запрет появится, то Верховный лидер прямо скажет об этом, и никаких переговоров - ни предметных, ни общих - вестись не будет. Если светлость прикажет, мы исполним все указания.

Однако, мои выводы из разговоров с лидером не такие. Я использовал заявления Верховного лидера в Мюнхене и сказал, что, если мы будем уверены в их благих намерениях, то будем готовы рассмотреть данное предложение, однако их благие намерения должны быть прочными. Его светлость именно это и повелел. То, что можно сказать «не будем вести переговоры», я это так не трактую.

Я еще раз делаю акцент на том, что американцы должны устранить противоречия в поведении. Нельзя с одной стороны использовать силу и давление, а с другой - говорить о готовности к диалогу. Теперь мяч на их поле. Они создали это противоречие, в противном случае мы всегда готовы к ведению переговоров. Если в мире и есть государство, которое может заявить о том, что все проблемы и трудности можно урегулировать за столом переговоров, то это Иран.

Исламская Республика - это рациональная, здравомыслящая и цивилизованная страна, которая действует в рамках исламского учения. В Коране говорится, что если твои враги готовы к миру и терпимости, то следует это принять. Мы являемся таковым государством, и это показывает нашу приверженность заветам великого пророка (ДБАР) и Имамов (Да будет мир с ними!). За 33 года нашей революции мы показали, что наши национальные интересы превыше других вопросов. Верховный лидер определяет линию поведения, а МИД ее исполняет, и не предпринимает действий, выходящих за рамки этого курса. Наконец, я подчеркиваю, что если Америка устранит противоречия в своем поведении, то мы готовы вести переговоры, и это для нас не «красная линия».

- Вы сообщали, что наблюдаете какие-то положительные импульсы в политике нового госсекретаря США Джона Керри. Что они из себя представляют?

- Произошли некоторые изменения. Все они отличны друг от друга. На самом деле ничто не остается неизменным. Я считаю, что имею право на личное умозаключение. Наша задача состоит в том, чтобы постоянно читать, слушать, обсуждать и анализировать. Конечно, каждое государство имеет свою политическую систему, и нам было бы наивно думать, что государство может полностью изменит свой политический строй. Но в рамках того политического строя, который есть и у нас и у них, люди влияют на него своими методами действий. Могу привести следующий пример на эту тему - в различных управлениях есть работники, которые приводят различные поводы, чтобы дело не двигалось, и наоборот, есть те, кто хочет, чтобы дело продвинулось на основе существующего законодательства. Т. е. принципы не меняются и существуют определенные правила, однако каждый использует их по-своему. Я думаю, что опыт, позиции и анализ людей, недавно назначенных на пост министра США, до назначения демонстрируют наличие различий.

- У Вас есть какие-то еще сведения по данной теме кроме тех, что уже были опубликованы в СМИ?

- Конечно, напрямую мы не находимся на связи, однако слышим об этом. Нам поступает информация по данной теме. Мы вовсе не черпаем свою информацию только из СМИ. Наше присутствие в международном сообществе играет свою роль, и в целом мы видим, что подход этих людей, по сравнению с предыдущими, стал более положительным. Однако, никто не утверждает о том, что они хотят изменить свою политическую систему или у них изменилось мышление. Данная группа считает, что войн уже хватит, и даже была написана статья на тему выхода из войн, но в итоге является естественным то, что они преследую свои национальные интересы, так же как и мы преследуем свои. Мы хотим им сказать о том, что вы связываете свои национальные интересы с суверенитетом других, держите при себе свои интересы и не навязывайте их другим. Это именно то, что мы называем борьбой с империализмом.

Мы считаем, что новая администрация Обамы не хочет проводить свою политику посредством конфликтов. Для них новая война не имеет смысла. Уже на протяжении 11 лет в Ираке идет война, и до сих пор обстановка в этой стране не улучшилась. В Афганистане такая же картина. Т. е., несмотря на все расходы и потери что с одной, что с другой стороны, США не достигли своих целей. Они пришли к рациональному умозаключению, заключающемуся в том, что нельзя решить всех проблем посредством силы, в некоторых случаях необходимо использовать логику. Пока что у нас сложилось такое впечатление, но конечно должно пройти время, чтобы мы увидели - сдержат они свое слово или нет. Только время может точно проверить их скрытые намерения.

- Вы допускаете возможность проведения предметных переговоров с США в Казахстане?

- Как я уже сказал, если их намерения будут искренними, то, как повелел Верховный лидер, запрета в этой связи нет. Мы сидим за столом переговоров с группой «5+1», куда входит и США. Теперь, если будут выполнены условия его светлости и американцы устранят противоречия в своем поведении, то ничто не может помешать диалогу. Если вступит запрет, то Верховный лидер незамедлительно оповестит об этом, и дверь для ведения переговоров будет закрыта. В этом случае никто не только не будет говорить на данную тему, но и стремиться к этому.

- Вернемся к вопросу о сотрудничестве с Россией. Вы упомянули о бушерском вопросе. Мне кажется это один из важных вопросов в общественном мнении, в частности в Иране. Очень много недоразумений и нестыковок в этом вопросе. Как Вы упомянули, эта станция уже функционирует несколько лет, в то время как во многих СМИ и комментариях сообщается о том, что этот проект еще не достиг завершающей стадии. Как Вы объясняете ситуацию вокруг Бушерской АЭС?

- Имейте в виду, что Бушерский проект был особым, и берет начало с 1972-73 годов. Можно сказать, что это был самый продолжительный промышленный проект в мире. То есть, реализация ни одного промышленного проекта в мире не была столь затяжной. По крайней мере, в области сооружения ядерных электростанций - это своего рода рекорд. В общей сложности проекту Бушерской АЭС около 37 лет. Работы над АЭС Бушер переживали свою завершающую стадию. То есть, если бы после революции работа над этим проектом продолжилась, то в целом после девяти месяцев, через год реализация первого блока была бы завершена. Работа над вторым блоком должна была завершиться еще через год. Иначе говоря, 70-75% работы по реализации первого реактора была завершена. И тут свершается революция. Тут начались вот эти разногласия.

В то время я учился в промышленном университете «Санъат-и-Шариф». Это исторические моменты, было бы неплохо о них упомянуть. В то время был создан Революционный Совет. На пост министра энергетики был назначен инженер Тадж (да упокоит Аллах его душу). Шли дебаты о том, что делать с АЭС Бушер. В то время немцы все еще были. Тогда, так как принять решение на этот счет было не просто, были приглашены профессора и преподаватели университетов, такие как мученик Аббаспур, покойный Аббас Чамран, брат известного доктора Чамрана. Были приглашены преподаватели университетов, я тоже был среди них, и развернулся серьезный спор.

Как всегда, у нас есть ярые революционеры, которые говорят о том, что подобного рода проекты являются навязанными мировым империализмом. То есть проект АЭС Бушер империалистический, самолеты Ф-16 и АВАКСы тоже империалистические, поэтому их нужно вернуть обратно. И вообще, зачем нам нужна армия, и вообще армия в принципе империалистическая задумка. Была создана такая атмосфера. Но были, конечно же, такие люди, которые говорили, что даже если это и империалистический проект, но он предназначен для того, чтобы производить электричество. В любом случае мы всегда сталкиваемся с такими ситуациями, и, пока докажешь правоту вопроса, время уже ушло. Настолько эти дебаты были затяжными, что немцы тоже отказались и уехали. Реализация проекта была приостановлена. После началась война, и станция подверглась бомбардировкам и т. д. В то время г-н Моусави был премьер-министром, и я со стороны Организации планирования и бюджета был направлен на место, чтобы оценить ситуацию и уровень ущерба, нанесенный АЭС в ходе атаки. Я и несколько из моих коллег отправились на место и составили доклад для Организации планирования и бюджета.

После этого тоже прошло много времени, война закончилась, и пришло время, когда президентом стал Хашеми Рафсанджани. Встал вопрос о том, чтобы пригласить русских для завершения строительства АЭС. Русские предложили построить изначально новую АЭС, так как площадка была подвергнута бомбардировке, и были разрушены постройки. Мы высказались против и сказали, что, так или иначе, существующий проект должен быть завершен. Русские сказали, что это займет много времени. Это похоже на то, что, к примеру, взять половину автомобиля марки «Бенз» и присоединить к нему другую половину автомобиля марки «Пежо». Это, конечно же, невозможно. Русские настаивали на том, что бы спроектировать и построить новую АЭС. Мы вновь отклонили это предложение. В конце концов, было принято решение совместить западный проект с российским. То есть нужно было соединить друг с другом западную и российскую технологии. Это было необычайно сложно и экстраординарно.

В любом случае специалисты поработали над проектом, и пришли к результату. В целом стало хорошо. Как говорится: «Враг может стать причиной блага, если того пожелает Господь». Для нас благо состояло в том, что наши специалисты обучились этой технологии. Это заняло много времени, конечно же, сам проект имеет большое значение, но более значимым было то, что мы переняли знание и науку. Конечно же, те, кто настаивали на таком решении, не задумывались о таком благоприятном результате, это было Божьей милостью. В ходе реализации проекта возникало много проблем финансового характера. Были споры о том, как расплачиваться бартером, или еще как ни будь.

Говоря на эту тему, я хотел бы быть справедливым. Были проблемы с обеих сторон. Мы иногда поздно осуществляли платежи, иногда платили меньше и т. д. В конце концов, три года назад я встал во главе Организации по ядерной энергетике. Конечно, я унаследовал результаты труда таких людей, как Агазаде, Абдоллахи, которые действительно трудились на совесть. По милости Бога мне удалось решить мелкие проблемы. То есть решили финансовые вопросы. Платили риалами, если даже нужно в долларах и т. д. российская сторона в свою очередь увеличила персонал от 900 человек до 3000.

Наконец проект достиг этапа, когда мы смогли загрузить топливо в реактор, и была церемония на этот счет. Это было более трех с половиной лет назад. С технической точки зрения можно сказать, что тогда АЭС достигла стадии эксплуатации. Нужно иметь в виду, что АЭС отличаются от простых электростанций. То есть в самых благоприятных условиях после того, как АЭС, учитывая, что у нее нет ни каких проблем, проходит этап загрузки топлива, до ее эксплуатации нужно около одного года времени. Иначе говоря, проходит загрузка топлива, начинается процесс и реакция, после производится топливо, на различных уровнях проводятся тесты. В самых благоприятных условиях это занимает один год.

Мы провели загрузку топлива, начались тесты. Возникла проблема с одной из помп реактора. Частицы помпы проникли в сердце реактора. У нас было два выхода. Либо мы могли сказать, чтобы специалисты не обращали внимания и продолжили работу реактора. Либо в целях безопасности нужно было завершить работу и извлечь из реактора те частицы, которые в него попали. В этой связи опять возникли споры. Наша позиция состояла в том, что важно не то, чтобы эта станция как можно быстрей дала электричество, а то, чтобы на ней соблюдалась техника безопасности. В конце концов, наша позиция взяла верх. Сердце реактора было вскрыто. Это стало еще одним благом для нас. Так как реактор еще не начал работать, и наши специалисты научились как вскрывать и снова монтировать реактор, как изымать и вновь загружать топливо. Это очень важный момент. Причем топливо оставалось незагрязненным. Это опыт, которому мы в любом случае должны были научиться. Это тоже была милость Бога.

Весь этот процесс занял около 5-6 месяцев. После, уже стало производиться электричество. Но реактор не может произвести все 1000 МВт топлива сразу. То есть это похоже на чайник с водой, которую мы хотим вскипятить. Кипение происходит постепенно. Мощности реактора тоже повышаются постепенно. Специалисты постоянно включали и выключали реактор, повышали мощности и проводили тесты. Как я уже сказал, что в благоприятных условиях этот процесс занимает год, в нашем случае, в силу таких проблем, этот процесс затянулся примерно на полтора года. Реактор вышел на производительную мощность 1000 МВт и долгое время работал на этом уровне. Опять возникли проблемы с генератором, где-то проблемы с турбинами. Это нормально. И сейчас АЭС Бушер производит электричество. Я не понимаю, зачем разговоры об эксплуатации. Под словом эксплуатация подразумевается момент, когда мы сами сможем взять в распоряжение АЭС. Хотя и сейчас на станции работают иранские специалисты. Но имеется в виду официальное оформление документов и т. д.

Мне кажется, что чем дальше будет откладываться дата передачи АЭС тем лучше. Лучше получить станцию тогда, когда будет полное осведомление и надежность в том, что все системы работают без отказа и проблем. Иногда, когда говорят о запуске АЭС Бушер, имеется в виду, именно передача его в эксплуатацию Ирану. Таким образом, общественное мнение испытывает недоразумение, и складывается ожидание запуска АЭС. Клянусь, что АЭС Бушер уже произвела достаточно электричества и продолжает его производить. Все эти тесты, которые сейчас производятся нам на благо, несмотря на то, что затягивается процесс передачи станции. Таким образом, у нас появится полная уверенность в том, что все неполадки и проблемы станции устранены. Это принято и нормально во всем мире. В некоторых случаях этих проблем мало, в некоторых их много. Поэтому народ может быть уверен в том, что приоритетом Организации ядерной энергетики и МАГАТЭ, которое инспектирует проект, и самой российской компании является безопасность проекта. С тем, чтобы были соблюдены все параметры безопасности. Учитывая то, что проект стал затяжным, за это время русские смогли изучить западные технологии и в процессе строительства АЭС Бушер смогли повысить уровень своих технологий, и при строительстве упомянутой АЭС использовали самые передовые технологии. Такие положительные моменты тоже существуют. Поэтому я хотел бы поблагодарить русских.

Очень интересно, что на протяжении истории, как я уже говорил, были и хорошие и плохие времена. Одним из хороших периодов отношений с русскими был следующий. Когда мы были молодыми, считали, что если у страны будет металлургическая промышленность, то она достигнет всего. Нашей мечтой было приобретение металлургической промышленности. Тогда никто Ирану этой промышленности не давал. В то время Советский Союз, то есть Россия, построил в Иране металлургический завод «Зоуб Ахан-е-Есфахан». Это был великий прогресс. То есть с помощью русских мы вошли в эру промышленности. Это была воля Господа, что в технологической области Запад вновь отказался сотрудничать. Запад нам отказал, и вновь русские передали нам технологии. Это была воля Аллаха, чтобы русские передали нам технологии, так как, если бы не было помощи русских, то мы бы не смогли построить Бушерскую АЭС.

Мне кажется, что великий иранский народ сохранит в своей памяти эти две великих услуги, которые оказал нам русский народ и государство. Иначе говоря, АЭС Бушер и ядерная промышленность - великие достижения. Если бы русские не соглашались на сотрудничество в этих вопросах, то мы бы не смогли завершить работы по сооружению АЭС. И мы искренне выражаем благодарность в этой связи. Если бы русские в то время не передали нам металлургическую промышленность, то возможно мы получили бы ее 20 лет спустя, но в таком случае мы бы отстали в этой отрасли. Таким образом, я хотел бы выразить свою благодарность. Ранее я уже говорил на этот счет, что иранский народ сохранит это в своей памяти.

Было бы лучше прояснить такие вопросы, чтобы народ тоже был осведомлен. Русские в этих вопросах оказали нам достойную помощь. Конечно же, были и проблемы, такие как вопрос, связанный с комплексами С-300...

- Если справедливо судить по вопросу С-300, то на Ваш взгляд как оценить поступок русских?

- В этом вопросе, по-моему, русские действительно совершили ошибку. Это произошло потому, что русские считали, что американцы в то время откроют для них врата рая, и они приняли решение идти в рай, и оказать давление на Иран. На деле они увидели, что после того, как пред ними открыли первую дверь, они в рай не попали. А потом эту дверь закрыли. По-моему было бы хорошо, если бы этого не случилось. Хотя во всех отношениях такое случается. Нельзя судить и строить политические отношения на основе одного случая. Такие случаи имеют место. Наглядный пример - Ирак. Совсем недавно (премьер-министр Ирака) Нури аль-Малеки побывал в России и заключил там крупное оружейное соглашение. После того, как он вернулся в Ирак, через несколько недель Багдад расторг соглашение. Несмотря на это, отношения России с Ираком хорошие, крепкие и настроены на развитие. Мы не должны представлять эти проблемы таким образом, чтобы в общественном мнении сложилось впечатление того, что все утрачено и не исправимо.

- В качестве завершения беседы, что бы Вы хотели передать дополнительно к сказанному, что могло бы помочь переговорам в ходе Вашего визита в Москву?

- То, что я хотел бы сообщить великому российскому народу это то, что наша позиция по отношению к России основана на дружбе, взаимоуважении, а не корыстолюбии. И как заявил великий лидер Исламской революции, мы заинтересованы в том, чтобы Россия увеличила свое присутствие на международной арене в качестве сильной страны. Чем больше будет развитие России в области благоустройства, промышленности, культуры и технологии, тем больше это будет на благо нам, и мы, в качестве соседней страны, сможем воспользоваться этим. Мы готовы рука об руку с российским народом и правительством стремиться к предотвращению экстремизма в регионе в качестве потенциальной и скрытой угрозы.

Во благо двум народам мы также готовы сотрудничать с правительством России в области борьбы с наркоторговлей и контрабандой наркотиков, контрабандой людей и организованной преступностью. Мы также выражаем готовность к проведению серьезных консультаций в области будущего региона, в частности после вывода натовских войск из Афганитсана. Также мы готовы к совместным инвестициям в соседних странах как Ирак, странах Центральной Азии, Афганистане и т. д. Независимый Иран в соседстве с сильной Россией - это великое благо для России. Так как многие не хотят блага для России. Не хотел бы называть поименно, но они сами знают тех, кто не желает им блага. И если наши русские друзья уделят этому вопросу немного больше внимания, то смогут извлечь из этого много пользы.

В завершении хотел бы предложить всем россиянам непосредственно посетить Иран, а иранцам посетить Россию, совершать взаимные инвестиции. Иран - это 80 миллионный рынок, являющийся связывающим звеном для региональных стран, и может обеспечить доступ к 300-400 миллионному рынку. Мы советуем российским компаниям серьезно задуматься над возможностью инвестиций в Иране, в частности в энергетическом секторе. Российские компании могут производить в Иране электричество. Мы находимся в центре, и они могут строить в Иране АЭС и сами же их эксплуатировать, производить электричество и продавать его. У нас есть возможность управлять АЭС силами собственного персонала. Так или иначе, мы возлагаем надежды на Россию. И как выражается известный иранский поэт Сохраб Сепехри: «Мы взираем на Россию омытыми заново глазами». Мы должны держаться друг за друга и сотрудничать на основе доброй воли. Иными словами, Иран и Россия дополняют друг друга.