Северный Кавказ на протяжении всей истории в качестве своеобразного моста связывал переднюю Азию с причерноморскими степями и всей Юго-Восточной Европой. С раннеметаллической эпохи кавкасионы Северного Кавказа устанавливают культурно-экономические и военно-политические связи с народами восточных древнейших цивилизаций, а со II тыс. до н.э. - с племенами Европейского Юго-Востока.

В XI веке полилог народов и культур Северного Кавказа включаются славяне. К этому времени устанавливаются взаимоотношения части племен Северного Кавказа с восточнославянскими племенами и Русью. В арабо-персидских источниках X-XII веков содержатся сведения о русах - наемниках (гулемах), состоявших на службе у различных кавказских правителей, а также о походах русов на Кавказ, участии их в местных междоусобицах. В свою очередь в формирующейся аристократии Киевской Руси определенное участие принимали аланы, адыги и тюрки. Важную роль во всех сферах взаимоотношений Руси с народами Северного Кавказа сыграло Тмутараканское княжество, расположенное на Таманском полуострове, Восточном Крыме и, возможно, на нижнем Прикубанье (XI век). Население княжества было полиэтничным: русы, касоги, хазары, греки, армяне.

Татаро-монгольское нашествие привело к разрушению связей и культурного взаимовлияния славян и народов Северного Кавказа и Предкавказья.

Приток русского населения из разных районов Московского царства на Терек усиливается в XVI веке. Смешиваясь с местными насельниками, переселенцы составляли ядро общин гребенских и терских казаков, участие в формировании которых принимали различные этнические, религиозные и социальные слои, в том числе из местных народов. В свою очередь ряд вайнахских, аварских и др. фамилий ведут свою родословную от русских.

На Северном Кавказе начинается строительство русских городов, которые становятся центрами обмена хозяйственными и культурными навыками. Русские колонисты, среди которых со второй половины XVII века становится много старообрядцев, активно продолжают мигрировать на Терек.

Княжеско-боярская элита Московского царства инкорпорирует в свой состав горские и тюркские элементы (например, князья Черкасские, занимавшие выдающееся место в Боярской Думе). Однако относительно небольшое число горцев в русской элите неизбежно вело к их ассимиляции. В контактной зоне взаимообогащение традиционной русской и северокавказских культур происходило в хозяйственно-бытовой сфере, продуктом антропологического и культурного синтеза становится терско-гребенское казачество, которое начинает играть посредническо-передаточную роль в цивилизационно-культурном диалоге России и Северного Кавказа.

В XVIII веке после Каспийского похода Петра I (1722 год) и особенно со второй половины XVIII века Российская империя переходит от политики углубления союзно-вассальных отношений к политике присоединения Кавказа и установления здесь российской администрации. Российская империя столкнулась с регионом, который характеризовался уникальной этнической пестротой.

В XVIII веке Россия поддерживает и организует переселение на Северный Кавказ христианских народов - русских, украинцев, грузин, а также ногайцев, калмыков, туркмен и др.

В результате миграционных процессов сложилось чересполосное проживание народов и смешанные поселения на территории Азербайджана и Дагестана. Армяне и грузины также создают на Северном Кавказе компактные поселения, а на южные склоны Кавказа продолжают переселяться северокавказские народы (осетины, адыги, карачаевцы, чеченцы и др.). В то же время в XVIII веке активизировались набеги северо-кавказских феодалов на Закавказье (лекианоба), что поддерживало интенсивную работорговлю в регионе.

Происходят изменения в положении казачества. Донское и терско-гребенское казачество теряют свой «вольный статус» и, начиная с указов Петра I, постепенно превращаются в военно-служилое сословие. Терско-гребенское казачество на протяжении предыдущих столетий развивало свои отношения с северокавказскими народами на союзной основе и взаимопомощи, куначестве. Сложились мирные традиции разрешения споров, что делало военные конфликты и столкновения кратковременными, не носившими истребительного характера. С 20-х годов XVIII века начинается правительственная колонизация Северного Кавказа. В связи с этим на Северный Кавказ переселяют казаков с Дона и Волги и проводят ряд административных преобразований. В 30-е годы была создана новая казачья структура - Терское Кизлярское войско, основу которого составили представители северокавказских народов.

Во второй половине XVIII века Россия пытается форсировать присоединение Северного Кавказа, активно используя при этом казачество. Начинается создание кавказских линий, которые заселялись терско-гребенскими казаками, а также переселенцами с Дона, Волги, Днепра. В 1787 года из переселенных запорожцев было создано Черноморское казачье войско, которой вместе с казаками правой части Кавказской линии составили кубанское казачество (1860 год). Переход к преимущественно военным методам присоединения Северного Кавказа к России обострил отношения местных народов с казаками, что вылилось в обоюдные набеги и нападения.

Обострение отношений Российской империи с большей частью народов Северного Кавказа в конце XVIII - первой половины XIX века вылилось в Кавказскую войну (1818-1864) - трагический этап в истории обеих сторон. Военные действия стимулировали этническую мобилизацию на Северном Кавказе, идеологическую оболочку которой составил суфизм - мистико-аскетическое течение в исламе, призванный консолидировать народы Северного Кавказа на новой духовно-идеологической основе.

В свою очередь Российская империя в борьбе с освободительным движением народов Северного Кавказа, выступавшего под исламскими лозунгами, усиливает христианское миссионерство. Большую роль в распространении христианства среди народов Северного Кавказа сыграло образование Осетинской духовной комиссии в Кизляре (1745 год), а также длительность русских миссионеров.

В первой половине XIX века, в разгар Кавказской войны усилилась правительственная и народная колонизация степного Предкавказья русскими и украинскими переселенцами, включая казачество. Несмотря на непривычный климат, моровые болезни, военные действия и трудности переселения, их численность стабильно росла. Из Предкавказья колонисты продвигались вглубь Кавказа вслед за перемещением в ходе военных действий кавказских укрепленных линий, заселяли земли оттесняемых горских и кочевых народов. Они составляли значительную часть полиэтничных, основанных российскими властями, укреплений и крепостей: Баталпашинское (Черкесск), Нальчик, Грозный, Новороссийск, Петровское (Махачкала), Майкоп, Ейск и др. При поддержке российского правительства возникают колонии европейцев: немцев, шотландцев, чехов и др.

Даже в условиях военных действий культурное взаимодействие между народами Кавказа и русским народом не прерывалось. Русский канал влияния на культуру народов Северного Кавказа постепенно вытесняет роль восточного - иранского, арабского, турецкого. В свою очередь русская культура обогащалась сюжетами, образами, символами и смыслами, связанными с Кавказом. В русской культуре и общественной мысли Кавказ становится символом и приютом свободолюбия.

Тяжелый и противоречивый характер Кавказской войны, незнание и непонимание традиций народов Северного Кавказа царской администрацией, а местными народами - российской государственно-правовой системы, потребовали масштабного изучения естественных ресурсов и производительных сил Кавказа, истории, языков, культуры, быта, хозяйства, традиционных форм общественной жизни, права и других сторон жизни кавказских народов.

Поражение в Кавказской войне, губительные эпидемии первой половины XIX века и мухаджирство привели к этнокультурной и демографической катастрофе адыгских и некоторых других народов, серьезным природно-ландшафтным изменениям и тяжелым экологическим последствиям на Кавказе. После окончания Кавказской войны и в связи с произошедшими изменениями Российская и Османская империя попытались организовать встречный «обмен» горцев-мусульман на жителей балканских славян-христиан. В конечном счете, Российская империя отказалась от масштабного переселения балканских славян (на Северный Кавказ их прибыло несколько тысяч).

При всей болезненности Кавказской войны и ее негативных последствий, среди которых особое место занимает мухаджирство - переселение значительной части горцев в Османскую империю, огромные потери с обеих сторон присоединение Северного Кавказа к России имели непреходящие историческое значение.

Освобождение рабов, крепостных крестьян, учет в юридической практике российской администрации на Кавказе жизненно важных для народов норм права при всех противоречиях, издержках и злоупотреблениях способствовали, с одной стороны сохранению и относительно приемлемому для местных традиционных обществ воспроизводству этносов Северного Кавказа, вошедших в состав Российской империи, с другой стороны, создавали предпосылки для консолидации народов Северного Кавказа, их интеграции в экономическую и социокультурную систему России. Власти Российской Империи нейтрально относились к этничности подданных, но тщательно регулировали религиозные отношения.

Во второй половине XIX - начале XX веков происходит трансплантация в северокавказскую культуру российского просвещения и русской национальной культуры, затронувшей в предыдущий период лишь часть горской элиты, принявшей русскую ориентацию. Структура горской культуры усложняется: наряду с традиционалистским ядром, развиваются образование, наука, литература, искусство и другие области культуры, пришедшие из России, и ограничившие влияние восточного культурного канала на Северный Кавказ. Северокавказская традиционная культура достаточно быстро была включена в универсальную систему российской культуры и адаптировалась к ней. При поддержке государства и российской общественности происходит становление этнической горской интеллигенции. В социокультурную систему интегрируется также «российский ислам». Начинается процесс становления русско-кавказской культуры, охватившей элитные, часть средних слоев горского общества и русского населения края. Правда, основная масса горцев оставалась вне воздействия золотого века русской культуры, хотя тенденция достаточно органичного сближения была неоспоримой. Начинает складываться российская идентичность или феномен «российскости» - тенденция к историческому партнерству народов в составе России, выполняющей интегрирующую роль в социокультурных, политических и иных процессах внутри своей этносферы.

Русские ученые и преподаватели, просветители народов Северного Кавказа стремились к распространению грамотности на русском и родных языках. Кавказоведение становится одним из наиболее интенсивных направлений развития российской науки.

В конце XIX века горская интеллигенция осваивает новые художественные жанры и стили, пришедшие из русской культуры, закладываются основы национального театра, драматургии. Начинает складываться национальная литература народов Северного Кавказа, которая вырастала из народного творчества, сохраняла элементы арабской, турецкой, иранской культуры, но под определяющим влиянием традиций русской литературы и первоначально на русском языке. Это делало ее малодоступной для народных масс в конце XIX - начале ХХ веков.

Революции 1917 года и гражданская война едва не привели к гибели Российской государственности и потери Кавказа, были утрачены многие социокультурные достижения прошлых десятилетий.

В рамках советской государственности начался грандиозный социальный эксперимент, который на Северном Кавказе, как и по всей стране, обернулся как величайшими достижениями, так и грандиозными трагедиями: разгром традиционных конфессий, расказачивание, массовые репрессии.

В то же время была модернизирована экономика, проводилась целенаправленная работа по идеологизированной модернизации культуры народов Северного Кавказа. Это, прежде всего, работа по ликвидации неграмотности, формирование национальных кадров интеллигенции. Основная роль в этом процессе принадлежала русским, славянским специалистам.

Важную роль в подготовке национальной интеллигенции играли вузы Ростова-на-Дону, Ставрополя, Новочеркасска и Владикавказа.

В начале 20-х годов на Северном Кавказе получает импульс развития наука. Создаются краеведческие общества, НИИ, музеи, которые вели активное изучение своих областей и народов, библиотеки. Важную роль в становлении национальных научных кадров играли экспедиции ведущих научных центров России на Северный Кавказ, в работе которых участвовали местные специалисты.

К концу 30-х годов этнокультурное развитие на Северном Кавказе привело к включению северокавказской культуры в единую систему советской культуры, интеграционным фактором в которой выступала уже не столько «российскость» как следствие диалога культур, сколько «советскость» - идеологическая общность, как следствие этнокультурной инженерии в ходе социалистической модернизации. Однако модернизация в разной степени отразилась на традиционной культуре русского (славянского) населения Северного Кавказа и горских народов, неравномерным было это влияние и у разных горских народов.

Постепенно выравнивался культурно-образовательный уровень населения Северного Кавказа, сближались ценностно-нормативные ориентации людей независимо от национальности. Особенно эффективно эта тенденция просматривалась в урбанизированной среде. Но если у русского (славянского) населения традиционная культура в ходе «культурной революции» «засыпала», заменялась советской, то традиционная социокультурная система горских народов, особенно в сельской местности, в условиях относительной изоляции сохранялась, постоянно воспроизводилась, хотя также подвергалась серьезной деформации.

В годы Великой Отечественной войны значительный ущерб был нанесен социокультурному потенциалу всех республик Северного Кавказа. Тяжелейшие последствия для развития культуры народов Северного Кавказа имели репрессии и незаконные депортации некоторых народов (греки, немцы, чеченцы ингуши, карачаевцы, балкарцы).

Историческая память о несправедливых и незаконных репрессиях, накладываясь на сохраняемые воспоминания о Кавказской войне и ее последствиях, дали кумулятивный эффект в национальном самосознании и становятся идеологическим механизмом этнокультурной и этнополитической мобилизации как условия выживания этносоциумов. Радикальные этнонационалисты связывают ответственность за эти трагедии с русскими, хотя именно русские в численном отношении стали главной жертвой репрессий.

Ссылка репрессированных народов продолжалась до 1957 года, когда 9 января Указом Верховного Совета СССР восстанавливалась возможность вернуться на родину. В ряде случаев довоенные границы не были восстановлены, но все автономные республики и автономные области увеличили свои территории. Реабилитированные народы получили государственную поддержку в восстановлении как производственного, так и культурного потенциала.

Национально-культурная политика в СССР в послевоенные годы была направлена на формирование метанациональной общности советского народа. Государственная политика по отношению к народам строилась на единой идеологии, принципе унификации социально-политической структуры народов, но признавала этносы субъектами культуры.

Юг России превратился к 90-м годам ХХ века в высокоразвитый социокультурный регион. В каждой республике, крае и Ростовской области действовали классические университеты, а всего 46 вузов. Научный потенциал был представлен 8 научными учреждениями АН СССР, более 70 научно-исследовательскими институтами, где было занято более 40 тыс. научно-педагогических работников, среди которых было 1200 докторов и около 15 тыс. кандидатов наук. В регионе работало 10 членов АН СССР

Жестко регулируемый идеологизированный процесс развития советской интернациональной культуры оказывал унифицирующее влияние на традиционную культуру. У русского (славянского) населения русская и советская культура стали почти синонимами.

В конце 80 - начале 90-х годов ХХ века кризис социалистической идеологии, составлявшей мировоззренческую основу системной целостности метанациональной общности советского народа и его культуры, ведет к сегментации постсоветского культурного пространства, оно становится мозаичным, многосоставным, состоящим из типологически различных культурных систем.

Культурное пространство региона сегментируется на традиционного типа северо-кавказскую культуру (состоящую из многочисленных этнотрадиционных культур) и близкую к ней по ценностной системе исламскую, русскую национальную (включая казачью традиционную культуру), «советскую» и современную массовую западную культуру, находящихся в состоянии латентной и открытой конфликтности.

Системный баланс культур, сложившийся на Северном Кавказе, оказался разрушен, что привело к всеобщему кризису не только советской идентичности, но и российской. Стремясь подтолкнуть Россию к модернизации, на основе западнизации (американизации или европеизации), смене социокультурного кода культурная политика федеральных властей, деятельность электронных СМИ была направлена на дискредитацию всего, что было связано с Российской империей и СССР. Такая политика углубляла кризис русского национального самосознания, создавала образ русской культуры, как вторичной, якобы своего рода ретранслятора европейской, что в полиэтничном государстве не могло не иметь деструктивных последствий. Магнетизм, притягательность русской культуры, ее доминантная, интернациональная роль на Северном Кавказе стала утрачиваться, часть интеллигенции народов Северного Кавказа стала испытывать потребность дистанцироваться от «непрестижной», «суррогатной» и «тупиковой» российской социокультурной системы и ее «пагубного» влияния как условие этнического самосохранения.

Процессы глобализации, кризис российской идентичности привели к возобновлению многоканальности и прежде всего, каналов восточного культурного влияния и на этой основе актуализировали этническую, религиозную, северокавказскую и кавказскую самоидентификацию горских народов в цивилизационно-культурной оппозиции России.

Очевидна тенденция ослабления доминантной роли российской культуры на Северном Кавказе и борьбы за замещение ее западной массовой культурой и различными исламскими течениями. Северный Кавказ, особенно Северо-Восточный, постепенно приобретает в цивилизационно-культурном отношении все более сущностные восточные черты, восстанавливает восточную, исламизированную ментальность. Тем не менее, отношения между двумя ведущими конфессиями: Православием и традиционным Исламом сохраняют толерантный характер, основанный на отказе от политики прозелитизма. Однако в условиях глубокого системного кризиса на Северном Кавказе получили распространение нетрадиционные политизированные течения в исламе, выступающие под флагом или воспринимаемые как ваххабизм. В то же время ни традиционный ислам (суфизм), ни экстремистский ваххабизм не смогли успешно взять на себя роль доминантного интегрирующего фактора, их противостояние скорее способствовало дальнейший дезинтеграции северокавказской культуры и росту ксенофобии.

Современные этнокультурные процессы на Северном Кавказе характеризуются неустойчивостью, противоречивостью взаимодействия традиционалистской, фундаменталистской и модернизационной альтернативами. Оно может стать культурной легитимацией как ослабления, так и укрепления позиций России на своих южных рубежах в условиях вызовов глобализации и геополитических трансформаций на Кавказе.

Ведущим фактором укрепления единства России, интегрированности в ее составе Северного Кавказа является русский народ, славяне, которые на протяжении веков консолидировали один из самых полиэтничных регионов мира.

Не менее важный фактор интеграции - Русская Православная Церковь, которая всегда формировала и отстаивала высшие национальные ценности, выработала конструктивные формы взаимоотношений на Северном Кавказе с другими традиционными конфессиями. Православные епархии поддерживают конструктивные взаимоотношения с духовными управлениями мусульман часто выступают с совместными заявлениями и акциями, направленными на противостояние экстремизму, терроризму, разжиганию межнациональных и межконфессиональных противоречий.

С опорой на эти факторы есть все возможности восстановить, складывавшийся последние два века баланс культур на Северном Кавказе, восстановить системное единство северокавказской культуры и ее синтез с российской культурой.

Русская культурная традиция никогда не ставила своей задачей полную ассимиляцию народов России, они все сохраняют самобытность своих традиций и культур, нравственных стандартов. Но два века соразвития объективно сблизили народы Северного Кавказа друг с другом, сделали его составной и яркой частью цивилизационно-культурного пространства России. Именно русская культура, взаимодействуя с этнотрадиционными культурами, усиливает общность северокавказской культуры и народов региона.

Только сохранение целостности России, ее влияния и присутствия на Кавказе, способны сохранить многообразие народов и культур нашей страны, вот уже два века развивающихся в единстве и взаимовлиянии.

В нынешних условиях неизбежно актуализируется проблема государствообразующего народа, которая представляется неразрешимой для радикальных идеологов как русского, так и других этнонационализмов. Требования признать и законодательно утвердить историческую роль и фактическое значение русского народа не только как коренного и титульного, но и как единственной государствообразующей нации России, делают диалог с другими народами России практически невозможным.

На наш взгляд, выход может быть найден с учетом принципов сложившихся в градостроительстве. Здесь градообразующими признаются этнические группы, превышающие 1% городского населения, а доминирующая этническая группа считается градоопределяющей (определяющей социальную, культурную, производственные сферы, коммуникации и т. д.). Поэтому, целесообразно законодательное закрепление государствообразующего статуса всех коренных наций России, а русской этнонации еще и как «государствоопределяющей» (при более чем 80% от численности населения Российской Федерации делают данный статус русских неоспоримым).

На Северном Кавказе русские не только выполняют роль государствоопределяющего народа, но и являются гарантом воспроизводства российской идентичности всего региона и населяющих его народов. Статистика же показывает, что последние десятилетия численность русского и славянского населения в национальных республиках неуклонно снижается как в абсолютных, так и относительных показателях. Основные причины - превышение смертности над рождаемостью и вынужденная миграция в связи с демодернизацией Северного Кавказа, угрозами безопасности и психологическим дискомфортом, потерей прежнего высокого статуса, вытеснением русских из властных и других влиятельных, престижных и доходных сфер. Уход государства от решения национальных проблем славянских народов на Северном Кавказе (в экономической, социальной, культурной, политической сферах) подталкивает исход русского населения из национальных республик, консервирует кризисное состояние экономики, межнациональной напряженности, формирует вызов национальной безопасности и целостности России. Русские являются одним из гарантов российской идентичности региона, межнациональной стабильности и экономического роста.

Равенство прав всех этнонаций на всей территории России должно быть юридически закреплено без каких-либо преференций на территории субъектов федерации. Реальное экстерриториальное бытие российских этнонаций при условии государственных гарантий их безопасности открывает пути к постепенной и естественной трансформации российской модели федерализма, отходу ее от национально-территориального принципа построения. Станет возможным эффективное использование современных технологий конструирования политической системы России вместо ситуативных административных реформ, обусловленных бюрократическим централизмом и экономической целесообразностью, но не учитывающих интересов человека и этнонаций. Кавказ без русских может означать одно: Россия без Кавказа.