ЕВРАЗИЯ :: «Свастика - это магический символ»

Дословная расшифровка небольшого фрагмента беседы, записанной в начале 2000-х годов, в одном из московских дворов в районе ул.Тверской. Данная расшифровка сделана тогда же, однако, с тех пор так и не увидела свет. Полная запись интервью утрачена и больше никогда не найдена. Группа «Кооператив ништяк» основана Кириллом Рыбьяковым в Тюмени, в начале 80-х годов, и существует по сей день. Александр Андрюшкин периодически выступает в качестве ударника с группой «Гражданская оборона»

Расскажите про ваши политические взгляды, друзья…

Александр Андрюшкин: У нас есть политические взгляды?

Кирилл Рыбьяков: Скорее всего нету.

А чего же вы все против негров, против палестинцев, евреев?

Кирилл Рыбьяков: По традиции.

А по какой традиции?

Александр Андрюшкин: Триминималистической маразматической традиции.

Давайте мы не будем о Летове говорить... Все любят разглагольствовать о Егоре Летове. Он сам за себя всё сказал. Может ещё когда-нибудь скажет. А нам какой смысл говорить?

Кирилл Рыбьяков: У меня лично никогда не было политических взглядов.

А вот с панком ты себя идентифицировал, отождествлял?

Кирилл Рыбьяков: Ну наверное, в какой то степени, когда мне было семнадцать лет.

Александр Андрюшкин: Нет, с панком себя никогда не идентифицировал и не отождествлял.

А как же ты стал барабанщиком всех панковских групп, которые есть в Сибири?

Александр Андрюшкин: Ну это скорее не от того, что я панк, а от того, что я немного умею играть на барабанах.

А остальные нет?

Александр Андрюшкин: Про остальных ничего не знаю.

Кирилл Рыбьяков: Остальные не умеют, это точно.

Александр Андрюшкин: Ну значит не умеют.

Ну ты же не попсу играешь?

Александр Андрюшкин: Играю хорошую музыку.

Cначала вы играли такой забой, как вы это определяли сами? Оi?

Кирилл Рыбьяков: Нет, это был панк-рок.

Вот альбом «Мутабор», например, это был панк-рок?

Кирилл Рыбьяков: Нет, это уже евгеническая музыка. Дело в том, что он уже пересведён давно и переписан. А первый «Мутабор» был несколько другой. Там играл даже Жевтун. Это вообще была репетиционная запись.

А вы его куда-нибудь издавали?

Кирилл Рыбьяков: Нет. Дело в том, что его нельзя издавать.

Александр Андрюшкин: В нашей стране его невозможно издать.

Что, слишком радикальная музыка?

Кирилл Рыбьяков: Нет, не слишком радикальная, просто записана плохо по большому счёту, на магнитофон «Олимп»

На пятиканальный?

Кирилл Рыбьяков: Двух.

А почему-то Летов говорил, что «Олимп» пятиканальный?

Кирилл Рыбьяков: У него переделанный был.

Александр Андрюшкин: А что касается старого забоя и старого панк-рока, тогда время было соответствующее, и мы были другими, и музыка была иной. Нам хотелось играть вот так, а сейчас нам хочется играть так, как мы сейчас играем.

А что вы играете сейчас?

Александр Андрюшкин: Удивительную музыку. Не имеющую аналогов в мире.

А как Вы её определяете?

Александр Андрюшкин: Маразматический улдобский джаз. В хорошем смысле слова.

Кирилл Рыбьяков: Все люди, по идее, маразматики, только бывают высокого полета и низкого.

Александр Андрюшкин: И в этой области мы и изобретаем, поскольку для нашей фантазии границ не существует, как можно понять, прослушивая наши альбомы. Плоды нашей бредовой фантазии мы и реализуем в нашей музыке.

А вот философские стихи Вы пишете?

Кирилл Рыбьяков: Философия – понятие очень широкое, я не могу так на этот вопрос ответить.

Про дорогу в Рим песня – как ты её сам определяешь?

Александр Андрюшкин: Давай вот этими штуками будут заниматься литературоведы. Они наверняка найдут огромное количество терминов всевозможных, термины будут отвечать содержанию этих песен. Разложат по полочками, препарируют текст.

Вот у вас музыка такая политически некорректная…

Александр Андрюшкин: А назови политически корректную музыку.

«Чайф» абсолютно корректный, а про вас все говорят что вы крутые фашисты, и что это затрудняет вам запись…

Александр Андрюшкин: Да? Какая прелесть.

В Интернете написано, цитирую «скажу по секрету – эта группа вообще фашисты».

Александр Андрюшкин: Кто это написал?

Начальник клуба «Факел».

Александр Андрюшкин: Может быть это на фоне засилья той самой гомозни, которое сейчас происходит на экране там, на радио, на больших рок-сценах. Кто там выступает? Политически корректные, как вы их называете, гомори - как я их называю.

Да там часто и гомофобы бывают. Шевчук вот, политически корректный гомофоб.

Кирилл Рыбьяков: Сколько он бабок зарабатывает, а слушать его невозможно.

Главное что он про свастики не поет.

Александр Андрюшкин: Потому что его мозг микроскопичен.

А почему вы поете? Что такое вообще свастика?

Кирилл Рыбьяков: Свастика это вообще древний символ, как все знают, а пройдя через фашизм вообще приобрел такую чудовищную мощь и силу, что микроскопический мозг Шевчука, например, не в состоянии родить что-нибудь в этой области.

Но это политический же символ?

Александр Андрюшкин: Это магический символ. Мы не примешиваем к этому никаких политических движений.

Вы - политически некорректная группа, меня просто удивляет Ваша политическая некорректность.

Александр Андрюшкин: Нам не кажется политически некорректным наше творчество. Это хорошая душевная музыка, душевные интересные стихи.

Ты с Манагером играл, с Неумоевым. А с «Чёрным Лукичём», кстати, играл?

Александр Андрюшкин: Играл. А что, он тоже политически некорректный?

Ну как же, зеленые знамена...

Александр Андрюшкин: Это что “наши светло-зеленые стяги всему мирозданию видно”? Над этой строчкой он долго думал, какого бы цвета стяги сделать, что бы, блин, ни к каким политическим движениям не примешали. Все равно оказалось что кто-то в этих стягах увидел каких-то воинствующих исламских националистов На самом деле песня-то абстрактная.

Ну как, песня протеста, да?

Александр Андрюшкин: Про какое еще тесто?

Тогда может за что-то песня, Тогда нужно пояснить - за что. Если вы не против, значит вы за.

Александр Андрюшкин: А не проще ли просто слушать песни и воспринимать их как единое целое. обязательно что ли в них высматривать протесты или агитки?

Давай исторически посмотрим. Сначала играл один Кирилл.

Александр Андрюшкин: Во всём мире.

Кирилл Рыбьяков: Сначала был Кирилл...

Александр Андрюшкин: Сначала было слово и слово было “Кирилл”.

Ты в 88 году родился, т.е .группа, что вообще происходило?

Кирилл Рыбьяков: Я пришёл к своему другу-выдумщику, другу детства - “научи меня играть на гитаре”. Он меня научил трём аккордам, и я сразу же стал сочинять песни. Это 83 год был.

А дальше ты какое-то время играл сам, потом с «Инструкцией по выживанию».

Кирилл Рыбьяков: Один раз я с ними играл.

Но ты массу песен для них сочинил.

Кирилл Рыбьяков: Нет, я сочинял их для себя и для народа. А как они попали в “Инструкцию”? Я залег в дурдом косануть от армии. Вышел - все песни уже были у Ромыча [Роман Неумоев], и Ромычем записаны. А мастер, который мы записывали просто исчез.

А как его добыл Ромыч?

Кирилл Рыбьяков: Ну вот на этот вопрос я не могу ответить.

У Крылова же остался.

Кирилл Рыбьяков: Нет, Крылов уехал в Армению...

И погиб при землетрясении…

Кирилл Рыбьяков: Нет, он где-то в Подмосковье сейчас живёт. В Обнинске. Пьёт горькую.

Отчего же у Немирова написано, что ты сочинял много песен для них, выступал с “Инструкцией”?

Александр Андрюшкин: Может быть Ромычу лестно так думать. Таким образом пытается раскрутить “Инструкцию по выживанию”.

Это Немиров пишет, а он отрицательно относится к Ромычу.

Александр Андрюшкин: Тогда он хотел таким образом подставить Кирилла, осквернить его светлое имя.

Но песни твои они играют?

Кирилл Рыбьяков: Играют на концертах, едут, допустим, на гастроли, потом мне Аркаша говорит: “Опять мы играли “Газ-трубы”, «Рок-н-рольный фронт»…

А вы против копирайта или за копирайт? Авторские права… Если какая-то группа исполняет вашу песню, это вас задевает или вам все равно?

Кирилл Рыбьяков: Пускай все исполняют кроме Ромыча. Копирайт только для Ромыча.

А расскажи эту историю про «Крюк», с самого начала.

Александр Андрюшкин: «Крюк»? Ну да, была такая группа - «Крюк».

Ну как ему досталась ваша запись, Ромычу и что он с ней сделал?

Кирилл Рыбьяков: Я же уже говорил, когда я залёг косить от армии, были записаны болванки, даже не болванки, уже всё с голосом было, потому что мы живьем писались – я, Крылов, Ковязин Саша, Шагунов Андрей, ещё Джек, барабанщик. Вот я, значит, на месяц ушёл. Я сделал дурость, всегда за это себя виню – я Ромычу однажды сказал: «Приходи к нам, послушаешь». Вот он, значит, один раз пришёл. Потом я лег в больницу. Прихожу, думаю «дай-ка я сразу вечером зайду к парням на репетицию». Прихожу и вижу такую картину – Ромыч блажит, значит, мои песни уже. Дописывает последнюю вещь. Я в недоумении. А Ромыч останавливается так, и говорит: «ну ничего, ничего, мы же делаем все одно общее дело. Вроде как».

То есть вокал там его, твоего не осталось на «Ночном бите», который они играли?

Кирилл Рыбьяков: Дело в том, что я не видел эту кассету.

А гитара там твоя, его?

Кирилл Рыбьяков: Гитара там шагуновская. И моя обычная гитара там была.

А Шагунов какие-то песни написал?

Кирилл Рыбьяков: Нет, он очень любит группу «Ария» и всё прочее…

Мне рассказывал Немиров, что он был соавтором «Осеннего драйва».

Александр Андрюшкин: Нет, он не мог быть соавтором «Осеннего драйва».

А потом что произошло?

Кирилл Рыбьяков: Я сделал другую группу – «Аль Хадж Аль Ислами»

А почему у тебя написано там «Рыбьяков-Крылов»?

Кирилл Рыбьяков: Я не знаю.

Александр Андрюшкин: А кто пишет-то?

Ромычем написано, что Ромыч сочинял, а Немиров говорит что «Рыбьяков-Крылов».

Кирилл Рыбьяков: Нет, Ромыч был шоуменом, у него был такой поганый скрипучий голос, подходил как раз, так что в «Крюке» вокалистом был он. На концертах во всяком случае. Дело в том, что с ним никто никогда не ругался. Он просто человек, который так настроен…

А разве вы делаете не одно общее дело на самом деле?

Кирилл Рыбьяков: Я с Ромычем общих дел не делал.

Александр Андрюшкин: Ромыч же активно пропагандирует православие…

А вы против православия?

Александр Андрюшкин: Ну, мы его не пропагандируем. Нам интереснее другие вещи.

А вообще с кем из старой гвардии, сибирского панк-рока вы все-таки поддерживаете какие-то отношения?

Кирилл Рыбьяков: Ну вот, с Артуркой, он хороший человек, культурный.

Артур Струков?

Кирилл Рыбьяков: Да. Такой бородатый, в очках.

Александр Андрюшкин: Ещё Чёрный Лукич, тоже ничего, хороший человек.

А Манагер?

Александр Андрюшкин: И Манагер.

Летов?

Александр Андрюшкин: Давайте мы не будем о Летове говорить... Все любят разглагольствовать о Егоре Летове. Он сам за себя всё сказал. Может ещё когда-нибудь скажет. А нам какой смысл говорить?

Вы с ним не дружите?

Александр Андрюшкин: Мы параллельно - то барабанщик Г.О., то участник «Кооператива»

Последние два альбома Летов стучал сам

Александр Андрюшкин: А я на альбомах не записываюсь.

Правда сейчас ты ездил к нему записываться.

Александр Андрюшкин: Я не знаю, чем это закончится, может крепко вдуем друг другу и разъедемся в разные стороны.

Мишин как то рассказывал, что он после какого-то гастрольного тура не заплатил никому.

Александр Андрюшкин: Я не знаю, кто не заплатил тогда, Летов или нет, но в то время директором группы был Женя Грехов. Вот он действительно крепко кинул коллектив, как сейчас принято говорить.