В современном российском политическом дискурсе слова «евразийский» и «евразийство» являются одними из наиболее употребляемых. Как нетрудно понять, это связано с конъюнктурой. Тема евразийской интеграции в настоящее время является официальным трендом, к которому стремятся присоединиться самые разные политические и общественные движения и отдельные деятели. При этом смысловое наполнение политического концепта «евразийство» практически или полностью отсутствует.

«Евразийство» и «евразийская интеграция» принято понимать исключительно в экономическом аспекте. Наши должностные лица старательно подчеркивают, что интеграция постсоветского пространства - явление исключительно экономическое, Евразийский Союз - не реставрация советского режима или Российской империи, а «привлекательное поле для инвесторов», интеграционные процессы продиктованы временем и не являются попыткой «изоляции от мира». Политического дискурса в России последовательно избегают, любое политическое содержание, даже если оно возникает, в скором времени выхолащивается.

Следует отметить, что блок западных стран во главе с США видит в формирующемся Евразийском союзе именно политическое образование, претендующее на роль возрожденного СССР (или Российской империи). Так, выдвинувшая свою кандидатуру на выборы президента Хиллари Клинтон, еще в 2012 году, будучи госсекретарем, отметила, что Соединенные Штаты не допустят новой «советизации» под предлогом экономической интеграции: «Это будет называться по-другому: таможенным союзом, Евразийским союзом или еще как-нибудь в этом роде. Но не будем обманываться на этот счет. Мы знаем, какова истинная цель, и пытаемся найти эффективные способы замедлить или предотвратить это». Политическая повестка определена западным истеблишментом в долгосрочной перспективе. Но стратегическое видение в противовес ситуативному реагированию возможно лишь при наличии четкого осознания цивилизационного кода на государственном уровне.

Осмыслить Россию как цивилизацию первыми предложили евразийцы. Евразийская идеология возникла и оформилась в среде русской эмиграции, когда оказавшиеся за границей русские мыслители пытались понять, почему в короткие сроки рухнули российская политическая система и культура. Они пришли к выводу, что русские властные и культурные элиты не мыслили в категориях своей цивилизации, а пользовались западным цивилизационным кодом. При этом народ не понимал и принимал мышления элит. Подобная гибридная система не могла просуществовать долго.

Ранние евразийцы в своей политической философии системно отрицают претензии Запада на универсализм. В работах классиков евразийства (Николая Трубецкого, Петра Савицкого и др.) можно выделить следующие идеологические принципы:

1. Отрицание эволюционистской теории и прогрессистского подхода, вместо которого принят холистский, структурный подход. 2. Утверждение уникальности каждой культуры. 3. Утверждение самостоятельности российской цивилизации, сущность которой заключается в органичном сочетании культур этносов, населяющих евразийское пространство. 4. Формирование альтернативного проекта для России. 5. Формирование альтернативного глобального проекта для всего человечества (каждый народ, а не только русский, должен развивать свою идентичность, а не руководствоваться навязанными извне принципами).

Евразийская идеология не нашла поддержки в СССР, так как не соответствовала базовым принципам марксизма. Тем не менее, коммунисты пытались реализовать именно цивилизационный проект. После поражения Советского Союза в «холодной войне» возникает квази-однополярный мир, не устраивающий Россию, а также многие другие государства.

Недовольство однополярным мироустройством со стороны остальных субъектов международных отношений обусловливается следующими факторами:

- наличием иных, отличных от Запада идентичностей; - недовольство государств своим неравноправным положением (экономическим и политическим); - неравноправием элементов системы и, как следствие, возникающими на этой почве кризисами - экономическими, политическими, военными, которые существующая система не о состоянии разрешить.

В настоящее время в России из многочисленных народов и этносов, проживающих на ее территории, пытаются сформировать «гражданскую политическую нацию». В случае успеха этого начинания Россия превратится в государство-нацию, построенное по модели европейских государств.

Но для того, чтобы быть крупным региональным и даже глобальным актором, России необходимо вырабатывать цивилизационную идею, базисом которой являются религия и культура, в свою очередь, определяющие геополитику, геостратегию, политику и экономику.

Для адекватного ответа на геополитические вызовы России необходим полноценный политический дискурс, определяемый цивилизационным кодом. В его рамках должны приниматься ответственные политические решения. Евразийство говорит о цивилизационном содержании и потому способно выстраивать долгосрочную политическую повестку. Интересно, что евразийство вновь приобретает актуальность после второго распада русского государства. Базовые принципы евразийства Трубецкого, Савицкого и Гумилева заложены в идеологию неоевразийства, выступающего за цивилизационный суверенитет России.

Неотъемлемая часть неоевразийской идеологии - теория многополярного мира. Русское евразийство - новый контргегемонистский проект XXI века, в рамках которого возможно плодотворное сотрудничество с представителями других цивилизаций, не желающих быть поглощенными глобальным миром, скроенным по западным стандартам.

В настоящее время теория международных отношений подвергается существенной трансформации. В нее вводится принципиально новый актор, не тождественный традиционному актору в виде суверенного государства в позитивистских теориях МО, а также новым акторам вроде ТНК или НПО, описанных в постпозитивистских теориях МО. В книге Александра Дугина «Международные отношения» приводится следующее определение цивилизации как актора в рамках зарождающегося многополярного мира: «Цивилизация - коллективная общность, объединенная причастностью к одинаковой духовной, исторической, культурной, ментальной и символической традиции (чаще всего религиозной в своих корнях, хотя не обязательно осознаваемой в терминах конкретной религии), члены которой осознают близость друг к другу независимо от национальной, классовой, политической и идеологической принадлежности».

В отличие от государств цивилизации являются динамичными и более устойчивыми единицами. Динамичность цивилизации предполагает возможность ее ситуативного расширения или сужения - они обладают не жесткими, а «плавающими» границами. Устойчивость цивилизации заключается в том, что даже после прекращения существования в ее рамках государства, цивилизация не уничтожается. Так, русская, евразийская цивилизация не перестала существовать после конца Российской империи и распада СССР.

Цивилизационная многополярность предполагает интеграцию существующих суверенных государств (большая часть которых имеет только номинальный суверенитет) в сильные полюса влияния по цивилизационному признаку.

Принципиальным отличием цивилизации как актора международный отношений от цивилизации как понятия, определяемого по культурному признаку, будет наличие у нее политической субъектности. Каждая такая цивилизация станет центром влияния в рамках своего региона. Мировая система будет определяться балансом сил между разными цивилизациями, находящимися в состоянии диалога, так как в мире не будет единого центра принятия решений.

Интеграцией по цивилизационному признаку можно назвать создание Евразийского союза лидерами России, Белоруссии и Казахстана, трансформировавшегося в ЕАЭС (к союзу присоединились Киргизия и Армения) с перспективой интеграции других государств СНГ. Страны СНГ в прошлом составляли единое экономическое, политическое и во многом культурное пространство, что дает основание говорить о наличии Евразийской цивилизации, которая в дальнейшем может стать одним из полюсов формирующегося многополярного мира. Разумеется, это произойдет в том случае, если нарождающийся субъект осмыслит себя политически, а не только экономически.

Таким образом, неоевразийство является идеологией, призванной вернуть России ведущую роль как на региональном, так и на глобальном уровне.