ЕВРАЗИЯ :: Вечная однополярная ночь

Концепция сетевых войн, как и концепция войн шестого поколения, связана с фундаментальным фазовым переходом качественного состояния общества - эти войны возможны только в условиях информационного или постиндустриального общества. При этом концепция войн шестого поколения является частным случаем сетевой войны, точнее, описанием её технологического уровня. Она работает с революционно новыми тактиками ведения боя, которые оказались возможными благодаря индустриализации экономики и локализации ее основных узлов.

Не менее значимой в условиях войн шестого поколения является фигура бойца. Боец в антропологическом понимании представляет из себя уже совсем другое существо - киборга, смесь машины и человека, оснащенного системами спутниковой навигации, видеокамерами, позволяющими группе бойцов быть единым субъектом, качественно меняя способ ведения боя.

В сетевых войнах не может быть никаких морально-нравственных категорий как атрибутов модерна. Все разговоры о правах человека и гражданском обществе являются медийными вирусами, равнозначными призывам к этническим чисткам.

При этом и локализация экономических узлов, и фигура бойца в своем основании имеют изменившийся статус человека. Таким образом, понимание сетевой войны невозможно без обозначения философской и неразрывно связанной с ней политологической проблематики.

Информационное или постиндустриальное общество при рассмотрении с точки зрения концепции трех парадигм (премодерна, модерна и постмодерна) в известном смысле являются синонимами постмодерна. Сам же постмодерн в политологическом смысле является победой Третьей Политической Теории – т. е. либерализма.

В условиях модерна существовало три политические теории – коммунизм, национал-социализм и либерализм. Поскольку парадигма модерна строится на отрицании парадигмы премодерна, единственной жизнеспособной политической теорией в его условиях могла стать только та политическая теория, которая имела бы в себе минимум элементов премодерна.

Нельзя сказать, что отдельные сетевые технологии не применялись при борьбе либеральной и коммунистической идеологий, но можно с полной уверенностью сказать, что та же «холодная война» не была полноценной сетевой войной. Безусловно, в отношении СССР применялись методы информационной войны и пропаганды западного образа жизни, разрушающие общественные ценности, но сами по себе эти ценности были всего лишь рудиментами премодерна. Поэтому и были разрушены. Таким образом, гибель СССР была явлением трагичным, но закономерным.

Но осталось постсоветское пространство - его менеджирование Америкой должно было осуществляться в новых исторических условиях. Здесь и начинают вестись сетевые войны - успешную реализацию этой концепции мы видим на примере «цветных революций». Настоящая сетевая война начинается там, где все границы сняты, где существует свободная передача информации. Целью сетевой войны является полный контроль над всеми участниками исторического процесса (противником, союзником, нейтральными силами) в условиях войны, мира и нейтралитета.

Сетевая война имеет несколько уровней, равнозначных между собой, но наиболее интересными из них являются информационный, социальный и крипто-идеологический.

Информационный уровень – это собственно сама информация, способ ее передачи и распространения. Главным отличительным фактором информационного уровня сети от информационного уровня других эпох является интерактивность. То есть, потребитель информации также является и поставщиком информации. Наиболее очевидная реализация этого проекта видна в функционировании WEB 2.0, или на примере западных НПО, занимающихся социальным шпионажем в пользу США.

Социальный уровень напрямую связан с информационным, поскольку социальные группы помимо области человеческого взаимодействия в этнокультурных и религиозных областях являются также проводниками информации. И именно культурная или конфессиональная сплоченность группы влияет на эффективность и скорость передачи информации внутри группы.

Третий, крипто-идеологичекий уровень, особенный. В интерпретации американского теоретика сетевых войн Джона Акрила мы сталкиваемся с таким определением как «нарративный уровень» – это некий рассказ внутри группы, который делает ее историю, а в его основе которого лежит некая героическая сверхзадача. Неверно было бы отождествлять этот уровень с идеологией: сетевые войны возможны лишь тогда, когда все идеологии уничтожены. Однако, в информационном пространстве продолжают находиться рудиментарные остатки, но уже не такие, какими являются остатки премодерна в фашизме и коммунизме. Это симмулякры, копии без оригинала. Они и становятся содержанием информации, несмотря на отсутствие собственного содержания.

Таковыми являются не только крипто-фашисткие и националистические тенденции, но и сами либеральные ценности, поскольку в тот момент, когда либерализм побеждает коммунизм, то есть происходит окончательное становление модерна, сам модерн перестает существовать - ведь иных целей у него не было. Начинаются сетевые войны, в которых по определению не может быть никаких морально-нравственных категорий как атрибутов модерна. В этом смысле все разговоры о правах человека и гражданском обществе являются медийными вирусами, равнозначными призывам к этническим чисткам. В сетевой войне нет другой цели, кроме как бесконечного тотального контроля с использованием любых средств и крипто-идеологий. Однополярность в этой модели истории должна быть вечной.

Первым шагом, первым сетевым ответом однополярности должно быть безоговорочное понимание трех вещей: во-первых, США всегда ведут войну против всех; во-вторых, институты гражданского общества, по крайней мере, в модернистической модели (а другой на данный момент нет), являются абсолютным злом; в-третьих – понимание того, что либеральные ценности, такие, как права человека, свобода слова, являются оружием и идеологической диверсией, направленной против народов Евразии.

Вторым шагом является возвращение к традиционным формам политического устройства, обращение к традиционному «гражданскому» обществу. Все это невозможно без серьезной основы - Четвертой Политической Теорией, которая наиболее полно отражена в терминах идеологии евразийства. Сетевые войны и возможность реализации Четвертой Политической Теории совпадают не только хронологически. Они совпадают логически, потому что Соединенным Штатам кроме симмулякров гнать по сети нечего. В отличие от нас.